U-интервью с психологами: к специалисту стоит идти за разнообразием приемов поведения

Наши консультанты:

Психолог: с чем его едят

U-mаmа: Все мы знаем, что существуют психологи, неврологи и психиатры, но мало кто из нас отчетливо представляет разницу между этими специалистами. И когда у человека появляется проблема душевного плана, как ему понять, к кому обращаться? Может ли психолог сориентировать клиента в этом направлении?

Наталья Корякова: Лучше всего сначала идти к психологу. Психолог – это специалист широкого профиля, который может при необходимости подключить других узких специалистов, таких, как невролог и психиатр. Кроме того, психолог занимает другой лагерь, чем упомянутые доктора: он ориентирован на поиск нормы, в то время как врачи ориентированы на поиск патологии. Психолог ищет, что сохранно у человека, врач – что у человека искажено. Врачей с первого курса института учат выявлять патологию, и они на своем месте: должен же кто-то выявлять и корректировать и патологии сердца, печени, других органов, и душевные патологии. Поэтому с проблемой лучше всего сначала идти к психологу: это нейтральный специалист, который ориентирован на норму и выявление сохранных вещей у человека, на которые можно опереться в работе. Если психолог сразу или в ходе работы видит, что клиенту требуются консультации других специалистов, то он рекомендует обратиться к ним. Например, ко мне приходят с энурезом, и мне просто необходимо заключение доктора о том, как у ребенка обстоят дела с мочевыделительной системой, нет ли в ней воспалительного процесса. Точно так же психолог может порекомендовать обратиться к неврологу или психиатру. Причем, возможна и желательна совместная работа: то есть, психолог не «бросает» клиента, направляя его еще куда-то, он просто просит решить у других специалистов задачи, которые не относятся к его компетенции.

U-mаmа: Расскажите, какими методами и средствами для решения различных психологических задач располагают современные психологи?

Н.К.: Это зависит от запроса. Если человек ставит перед собой исследовательскую цель, например, узнать больше об уровне развития своих основных психических процессов (внимания, памяти, мышления и т. д.), то это могут быть специальные пробы и тесты (в том числе компьютерные). При других исследованиях используются опросники, проективные методики, структурированные интервью и т. д. Если клиентский запрос – на изменение непродуктивных привычек в поведении, то для работы используются и игры, и специальные терапевтические сказки и метафоры. В целом, каждое психологическое направление располагает массой собственных оригинальных методик. Одни психологические задачи лучше решаются в условиях индивидуальной работы, другие – в группе.

Анастасия Крашенинникова: Группы тоже могут быть разные. Это может быть коррекционная, исследовательская или тренинговая группа.

Н.К.: Есть группы, развивающие определенные навыки и способности, как у детей, так и у взрослых (например, навыки детско-родительских отношений). Есть группы личностного роста. Есть творческие группы, которые применяют арт-технологии. Группы могут быть выездными, и тогда в психологической работе используют еще и какие-то особенности природной среды.

U-mаmа: Хорошо, но если этих методик так много, то как сориентироваться в этом разнообразии и понять, какая методика может помочь человеку в его ситуации?

Н.К.: Вообще говоря, в тонкостях методов должен разбираться специалист, а клиент совсем не обязан ориентироваться в этом пространстве. Но если клиент хочет участвовать в выборе методов работы, то информацию на этот счет он может найти на различных сайтах в сети, у знакомых и т. д. Разные предложения групп, тренингов и консультаций регулярно появляются на сайтах и досках объявлений. Или можно воспользоваться «сарафанным радио»: кто-то из моих друзей что-то попробовал, ему понравилось, он рассказал мне – мне захотелось. Но на самом деле, идти здесь можно только опытным путем. Потому что даже если моему другу очень помогла какая-то группа, то это не значит, что она так же понравится мне и, вообще, пойдет мне на пользу. Найти свою методику, найти своего терапевта – это такое же везение, как найти своего адвоката, гинеколога, педиатра.

U-mаmа: А в чем фокус этой подходящести-неподходящести? И как понять, что специалист мне подходит? Ощущение резонанса должно возникать просто интуитивно?

Н.К.: В общем, да. И многое зависит от темперамента. Вот кто-то любит, чтобы с ним работали более активно, кто-то – более спокойно. Кто-то любит, чтобы торопили и бежали впереди паровоза, а кто-то любит разбирать задачу не торопясь, смакуя. Есть специалисты, работающие на конфронтации и добивающиеся замечательных результатов. Получается, что у всех разные запросы. То есть, нет специалистов универсальных, которые помогут всем.

U-mаmа: А как человеку понять, что ему уже пора обратиться к психологу? Есть такая метафора, что жизнь – полоса черная, полоса белая. И часто человек думает, что вот еще чуть-чуть – и полоса черная закончится, а потом опять все будет хорошо. И как не пропустить ситуацию, в которой лучше пойти к специалисту, чтобы потом не стало хуже?

А.К.: На самом деле, люди приходят, когда уже чувствуют, что надо. Нельзя сказать, что необходимо отлавливать какие-то показатели. Если человек приходит к специалисту, это означает, что он не может решить свою проблему на протяжении длительного времени, или не чувствует в себе сил решить ее, или его что-то ставит в тупик. И у него уже просто возникает такое побуждение – идти за помощью.

Н.К.: К специалисту надо идти тогда, когда хочется что-то изменить и при этом совершенно очевидно, что старые методы поведения не работают, а другие методы неизвестны.

U-mаmа: Расскажите, какова продолжительность работы с психологом? Мы уже говорили, что существуют краткие терапии и терапии «долгоиграющие». Порой люди опасаются, что если они придут к специалисту, то будут «копать» свою проблему очень-очень долго.

А.К.: Мы не склонны «копать» долго. Многие мои консультации ограничиваются двумя-тремя встречами с клиентом. Если речь идет о диагностике, то родителям даются рекомендации в конце единственной консультации, и бывает, что все благополучно расстаются, ограничившись одной встречей. У Натальи бывает и по-другому. Но здесь все, опять-таки, зависит от повода, от проблематики и от желаний человека. Бывает, что обращаются с одним вопросом, а причина проблем лежит немножечко в другой сфере. Порой даже нет смысла продолжать консультирование, например, если корень проблем – в компетенции медицины.

Н.К.: Меня интересуют, в основном, терапии краткосрочные, которые позволяют быстро видеть результат. Хотя исследованием, которое занимает обычно более продолжительное время, тоже можно заняться, иногда бывают запросы клиентов на исследование их ситуаций, но редко. В основном, клиенты хотят чего-то конкретного: изменения ли собственного поведения, изменения ли поведения окружающих – детей, супруга, родственников, ситуации на работе, вопросов, касающихся денег, взаимоотношений с людьми, личной успешности.

U-mаmа: Расскажите, что должен человек сделать, прежде чем обращаться к специалисту? Обязательно ли перед этим формулировать свою проблему, свой запрос?

А.К.: Скажем так, обращение к специалисту – это не требующая долгой подготовки процедура. Если человек обращается ко мне, я прошу описать ситуацию, чтобы разобраться: попал он по адресу или его стоит перенаправить, допустим, к Наталье. А затем мы в ходе беседы выясняем волнующие вопросы.

U-mаmа: Случается, некоторые специалисты (при той же диагностике готовности ребенка к школе) просят принести на прием электроэнцефалограмму, чтобы психолог или психиатр имели более полную картину…

Н.К.: Для некоторых специалистов это нужно, для некоторых – нет. Для нас это не играет роли. Человек (родитель) приходит, как правило, корректировать поведение. А при любой энцефалограмме с поведением все равно что-то делать надо. Нельзя же заявить: ваша энцефалограмма, вообще, говорит о том, что с поведением, увы, ничего не сделаешь. В основном, энцефалограмму просят для того, чтобы отрегулировать ситуацию медикаментозно. А когда речь идет о консультациях, на которых человека научают по-другому себя вести и использовать другие паттерны поведения – то энцефалограмма совершенно не нужна. Если у ребенка есть какие-то физиологические или поведенческие особенности, то родитель скажет о них и без энцефалограммы.

Правим себя

U-mаmа: Как взрослым людям научиться отходить от родительских шаблонов? Например, не орать на собственных детей?  Ведь родительские модели поведения сидят прочно, при этом порой они травматичны для окружающих, как же отделяться от них или хотя бы их корректировать?

Н.К.: Отделиться от родительских моделей – невозможно. Во всяком случае, совершенно отделиться – невозможно. Почему? Посмотрим: что такое родительские модели? Это то, что маленький человек наблюдал изо дня в день, постоянно. И потому усвоил это как норму. При этом выросший ребенок может бить себя в грудь и говорить: «Я никогда не буду запирать своего ребенка в темном туалете, как это делали мои мама с папой». Но когда он оказывается в стрессовой ситуации – он движется по кратчайшему пути. А кратчайший путь – это наработанные автоматизмы, это те самые родительские модели. И чтобы не впадать в автоматизмы, надо не доводить себя до стрессовой ситуации. А чтобы не доводить себя до стрессовой ситуации, надо блюсти себя, следить за собой. Потому что, может быть, мама всю ночь телевизор смотрела, папа всю ночь в компьтер играл, с утра они не выспались и сорвались на ребенка, который прилез с чем-то своим совершенно не вовремя.

U-mаmа: То есть, нужна самодисциплина?

Н.К.: Самодисциплина нужна. И потом: когда человек счастлив, когда ему хорошо, он способен действовать по-своему – так, как он хочет, как кажется правильным ему. А вот когда ему плохо, он действует, как родители научили. Поэтому нужно: высыпаться, хорошо кушать, гулять, иметь собственные развлечения и не делать себе плохо своими же руками, чтобы затем чувствовать себя несчастным. Потому что родитель сам приводит себя к несчастью, а потом сваливает все на детей. Так что если ребенок начинает вести себя как-то нехорошо, и родитель чувствует, что его это начинает как-то раздражать, не надо копить злобу и ждать, когда мы уже взорвемся и запрем, таки, ребенка в темном туалете. А нужно стараться предпринять шаги по корректировке поведения ребенка, пока родитель еще не дошел до ручки. И тогда уже, вот при этой корректировке поведения ребенка, мама или папа будут использовать свои собственные наработанные приемы. Не родительские – а свои.

U-mаmа: В чем-то похожая картина: в сложных ситуациях кто-то впадает в гнев, кто-то в слезы. Часто гневливость или слезливость раздражают и самого человека, и окружающих. Как можно вот с этим бороться? Нужно так же не доводить себя до крайностей?

Н.К.: Нет, сложные ситуации и прочие крайности могут случиться с любым, притом совершенно неожиданно. Давайте лучше посмотрим: что такое слезы? Это моторный выход напряжения. Плакать, вообще, полезно. При плаче идет очень полезный тип дыхания, со слезами выходят токсины, плача, человек просто моторно сотрясается, мышечно расслабляется. И, напрягаясь в стрессовой ситуации, человек может использовать разные способы снятия напряжения: плач, курение, поглощение пирожных и т. д. У каждого существуют свои любимые привычки. И для того чтобы сменить неудобную привычку, можно сходить к психологу. Например, если раньше в стрессовых ситуациях человек плакал, то потом он научится вместо этого грызть карандаши. Или громко кричать.

U-mаmа: Актуальный для родительского сайта вопрос: как психологически подготовить себя к возвращению на работу после декрета, особенно если маму гложет страх из-за потерянного профессионального навыка?

Н.К.: Так ведь навык реально потерян. Этот страх – оправданный, он говорит о том, что человек нормально тестирует реальность. Мама на самом деле была настроена на ребенка, у нее мир схлопнулся на лялечке, все остальное не существовало для нее какое-то время, - конечно, она боится. Сейчас ей надо попытаться работать в двух режимах: и успевать на работе, и с деткой отношения продолжать. А еще муж есть, между прочим. Это как бояться идти на прививку: боишься, но делаешь. Это полезный адекватный страх, просто нужно постепенно восстановить свой навык.

U-mаmа: На форумах часто встречаются реплики мам, которые испытывают вину перед ребенком, по разным причинам: из-за неидеальных родов, из-за необходимости рано выходить на работу и т. д. Как перестать чувствовать себя виноватой перед ребенком?

Н.К.: Такие вещи за пять минут не объяснить, конечно… Но на самом деле, если мама чувствует себя виноватой, то это надо рассматривать как сигнал, говорящий о дисгармонии, непорядке в определенной ситуации. Например, мама чувствует себя виноватой за то, что каждый день укладывает ребенка спать в два часа ночи, а рано утром поднимает его в садик, при этом ребенок плачет и весь день у него насмарку. Если она чувствует себя виноватой и понимает, что нужно исправить в этой ситуации, а именно: начать укладывать ребенка в 21:00 – это просто надо сделать. И вина в данном случае – адекватный сигнал, как боль, которая, например, говорит, что нужно убрать руку с раскаленной сковородки. А если вина испытывается мамой за то, чего она изменить не может: например, за роды, которые уже прошли, - то в этом случае ей лучше к специалисту идти, потому что такие вопросы решаются в индивидуальном порядке.

U-mаmа: Расскажите, существуют ли способы повышения самооценки без помощи психолога?

Н.К.: Да. Но метод аутотренинга здесь не поможет. Например, если убеждать себя: «Я богат, у меня есть 1000000$», - то придя в магазин, мы все равно обнаружим, что это ложь. Или если я не умею готовить и мне все об этом говорят, чем бьют по моей самооценке, то бесполезно говорить себе: «Я хорошо готовлю». Выход один: повышать свою компетенцию в нужном вопросе, добиваться ощутимых результатов.

Взаимоотношения

U-mаmа: В супружеских отношениях мы нередко сталкиваемся с непониманием, порой один партнер словно не слышит другого, игнорируя его нужды и просьбы. И это ведет к обидам, затяжным конфликтам. Как быть, скажем, жене, если муж ее не слышит?

Н.К.: Супружеские отношения – это результат взаимодействия обоих людей. Если муж не слышит жену, надо разобраться, что жена делает такого, из-за чего муж ее не слышит. Самостоятельно тут разобраться сложно, самостоятельно жена чаще всего знает одно: муж должен то-то и то-то. Вот он должен приходить домой в девять. Он должен выносить мусорное ведро. Поэтому если у жены проблема с мужем, то пусть она идет на консультацию, а там уже, если будет необходимость – и супруга позовут. Но зачастую бывает необязательно звать супруга вообще: мужья, как ни странно, обычно более здравы в плане требований к партнеру, чем женщины. Поэтому в ходе консультаций женщина меняет свои когнитивные установки, меняет свои паттерны поведения – после чего мужчина невольно подстраивается.

U-mаmа: Уже о детях. Как вести себя родителям, если один из них не согласен с воспитательными действиями другого?

Н.К.: Им придется договориться. Притом, за кадром, когда этого не видит ребенок. Им придется чем-то пожертвовать: либо одному, либо другому, либо обоюдно по чуть-чуть. Иначе страдать будут и дети, и сами родители.

U-mаmа: Порой родители сетуют на то, что им трудно найти подход к ребенку, установить контакт. Особенно если родитель и ребенок различаются по темпераментам, когда они словно «сделаны из разного теста». Что можно предпринять для улучшения отношений с ребенком, для взаимопонимания.

А.К.: Смотря в каком возрасте начинается это непонимание с ребенком. Если родитель не может понять одномесячного ребенка, который плачет и хочет кушать, а не играть, или наоборот, - это одно. Если родители не понимают подростков, причем, до этого момента все было спокойно и гладко в их семье, - это другое.

U-mаmа: В проблемных ситуациях, когда родители видят, что рушится связь, обращение к психологу может помочь?

А.К.: Конечно. Ведь когда родитель говорит «мы сделаны из разного теста», - он некоторым образом пытается отстраниться от проблемной ситуации, отказывается приложить усилие, чтобы проблему решать, и закрыть глаза на то, что ребенку необходимо родительское участие в его жизни. Таким образом родитель еще больше пытается отстраниться, - получается замкнутый круг. А подходы к ребенку надо искать, и если не получается сделать это самостоятельно, то вполне можно обратиться к специалисту.

U-mаmа: А каким образом строится психологическая работа по корректированию детско-родительских отношений?

А.К.: Вариантов существует множество. Когда с подобными вопросами приходят к нам, мы смотрим: может быть, семье достаточно индивидуальных консультаций, а может быть, ребенку просто показана групповая работа. И рекомендуем определенные формы работы, какие-то конкретные программы, которые есть в доступе.

U-mаmа: Отдельная тема – это взаимоотношения с подростками. У редких родителей с ними сохраняется то понимание, которое существовало в семье, когда ребенок был помладше. По отзывам на форуме видно, что некоторые родители прибегают к шантажу, крикам, брани…

А.К.: Крики и брань могут сослужить плохую службу. Если на взрослого постоянно кричит руководитель предприятия, что он делает? – он увольняется. Куда идти ребенку, на которого кричат и которого ругают дома? В себя или на улицу. Нужно постараться сохранять или выстраивать доверительные отношения с ребенком. Такие отношения, когда ребенок может сказать о своей проблеме, о своем желании, и не встретиться тут же с непониманием или возражением. Этого легче добиться, если родитель, все-таки, старается стоять на стороне ребенка. Ведь это его ребенок. И если исходить из интересов ребенка, то выстраиваются и учеба, и поведение, тогда ребенок возвращается домой вовремя. Но в то же время мама никогда не может быть подружкой своей дочери, потому что в семье, все-таки, условия диктует взрослый. Но всегда необходимо прислушиваться к мнению ребенка, и даже не ради одного лишь ребенка, а ради благополучия жизни всей семьи.

Н.К.: Самое главное: от всех приемов, которые не срабатывают, не проходят с подростком, – надо отказаться. Если родитель что-то использует и видит, что это не работает, от этого надо отказаться. У подростка может быть кризис, может не быть кризиса. Если все в его жизни ровненько и хорошо, если все задачи возраста правильно выполняются – кризиса может не быть совсем. Если есть какие-то сложности, то ребенка может кидать из огня да в полымя, он может делать какие-то нелогичные вещи, вещи неправильные, становиться заложником собственного упрямства, отказываться от всех норм и правил, которые предлагаются обществом. Скажем, норма «учиться», которая была для него нормой, когда он был помладше, вдруг становится ненормой, потому что он пытается найти себя, он начинает разводить, где Я, где не-Я. Чтобы понять, кто Я, он определяет это через кто не-Я. Кто я? Не мама. Чего я хочу? Не того, что хочет мама. Мама хочет, чтобы я учился? Значит, я не хочу учиться. В подобных случаях лучше, конечно, обращаться к специалисту. Потому что родители чаще всего самостоятельно придумать ничего другого не могут, а начинают сердиться и переживать. И опять все идет по кругу с теми же приемами, которые не работают. Подростки – это особая аудитория, особый мир. Когда мама подходит к подростку со своей позиции, позиции своего логичного рационального мира, - а в подростковом мире действуют не рациональные, а иррациональные мотивы, - то ее правила в этом мире не работают. Мама оказывается бессильной, и она кричит от бессилия, от беспомощности. А подросток чувствует, что, вообще, все не так, его не принимают, и не понимают, и не слышат – и тогда он ищет группу вне семьи.

Половое воспитание

U-mаmа: Для начала вопрос, который был задан на форуме и с которым так или иначе сталкивается большинство родителей: травматично ли для ребенка, если он стал свидетелем полового акта родителей? И что родителям в таком случае делать?

Н.К.: Вообще, половой акт – очень энергетический процесс. В нем сменяют друг друга напряжение, кульминация, разрядка и расслабление. Вот у взрослых-то есть способ получить разрядку, если они возбудились: они знают, какими сексуальными действиями привести себя к разрядке. Если ребенок явился случайным свидетелем этих действий, то его тоже, поневоле, пронизывает эта энергетика, он тоже приходит к некоторому уровню напряжения. Не будем говорить «возбуждения», потому что он может и испугаться: папа с мамой что-то делает, мама кричит… От возраста ребенка зависит то, какие фантазии у него возникнут при этом. Но то, что он испытывает определенный уровень напряжения – это точно. А как вы ему поможете разрядиться? Взрослые-то расслабились тут только что, а что сделает ребенок? Он не может самостоятельно переработать это напряжение. Можно, конечно, тут же вскочить с кровати, быстро одеться, схватить ребенка в охапку и кроссик с ним пробежать, снежками покидаться…

U-mаmа: То есть, не надо даже все это объяснять?

Н.К.: Ничего не надо объяснять! Если это маленький ребенок. Нужно провести ребенку двигательную разрядку. Можно поплавать, покупаться. Сбросить напряжение – и все, как будто этого ничего в жизни не было. А если ребенок постарше и спрашивает, что это было, - вот тут уже родители могут объяснить, что папа с мамой так друг друга любят. И мама кричит от счастья, а папа по маме очень соскучился и так далее.

U-mаmа: Расскажите, как правильно вести себя родителям с детьми противоположного пола в плане ласк и нежностей? На форуме нам задали вопрос родители четырехлетней девочки, которая нежно ласкается к папе, просит целовать ее в губы, папа отказывается, девочка страдает…

Н.К.: Правильное поведение – не смущаться. Чего бы это ни стоило. Портит все смущение. Родители тему поцелуев раздувают до размеров слона. Родителю можно спокойно целоваться с ребенком в губы, если он умеет целоваться с ребенком. Вот есть поцелуй мокрый, а есть поцелуй звонкий. Звонкий – он, как правило, неэротичный, он дружеский, родительский. Пожалуйста: хоть в губы, хоть в попу, хоть в глаз. А вот если папа смущается, он одним только этим вносит эротику в отношения. Если его смущают поцелуи в губы, пусть он скажет: «В губы ты будешь целоваться со своим женихом или мальчиком, а я тебя хочу в щечку поцеловать». И с удовольствием поцеловать в щечку. И сказать это – тоже без смущения.

U-mаmа: Как быть, если девочка предпочитает мальчишечьи игры, а в играх ролевых предпочитает мужские роли, и наоборот?

Н.К.: Ну, во-первых, деление на  мальчиковые-девочковые игры – это условное деление. И те, и другие игры и игрушки нужны каждому ребенку. Каждому ребенку нужна железная дорога, каждому ребенку нужны куклы, машинки, коляски. Если ребенок клинится на женских играх, это может быть связано со многими факторами, и тут нам причины неважны, лучше поговорим, как разнообразить палитру игр. Потихоньку в женскую игру надо включать мужские мотивы. Например, ребенок возится с куклой, подключаем мужское: надо срочно ляльку отвезти в больницу, опасный перекресток, ну-ка, побибикай, ну-ка, поверни направо, налево. Точно так же в мужские игры, которые по существу - пространственные, включаем девичьи разговорные игры, с диалогами: а теперь доехали до магазина, что-нибудь купили, заплатили денежку, взяли сдачу, поехали дальше.