стихи для настроения

Не ходите в собственное прошлое
Не тревожьте память понапрасну
Не вернуть из юности хорошее
Это - и печально и прекрасно.

Не ищите нынче очищения
От греха иль глупости нечаянной
Не исправить в прошлом прегрешения
Это - и прекрасно и печально.

Не терзайте душу невозможными:
"...нужно было...",
"...я бы...",
"...если б заново..."
Не реализованное - ложное
Не произошедшее - обманчиво...

Истина - сурова и действительна
Каждый миг - с победами и драмами
Истина, увы, не относительна
А - с конкретно-розовыми шрамами.
И пускай останется вчерашнее -
Заповедным. Тем, что не забудется
Не теряйте капли настоящего...
Истину лепите. И да сбудется.

Валерий Марченко

ksunia1: Не ходите в собственное прошлое Очень нравится!

Каждый выбирает по себе
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку —
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя
Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
Каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе.
Щит и латы, посох и заплаты,
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя…
И мы тоже выбираем — как умеем.
Ни к кому претензий не имеем.
Каждый выбирает для себя.

Юрий Левитанский

Тогда, когда любовей с нами нет,
Тогда, когда от холода горбат,
Достань из чемодана пистолет,
Достань и заложи его в ломбард.
Купи на эти деньги патефон
И где-нибудь на свете потанцуй (с)

Когда миссис Корстон встречает во сне покойного сэра Корстона,
Она вскакивает, ищет тапочки в темноте, не находит, черт с ними,
Прикрывает ладонью старушечьи веки черствые
И тихонько плачет, едва дыша.
Он до старости хохотал над ее рассказами; он любил ее.
Все его слова обладали для миссис Корстон волшебной силою.
И теперь она думает, что приходит проведать милую
Его тучная обаятельная душа.
Он умел принимать ее всю как есть: вот такую, разную
Иногда усталую, бесполезную,
Иногда нелепую, несуразную,
Бестолковую, нелюбезную,
Безотказную, нежелезную;
Если ты смеешься, – он говорил, – я праздную,
Если ты горюешь – я соболезную.
Они ездили в Хэмпшир, любили виски и пти шабли.
А потом его нарядили и погребли.
Миссис Корстон знает, что муж в раю, и не беспокоится.
Там его и найдет, как станет сама покойницей.
Только что-то гнетет ее, между ребер колется,
Стоит вспомнить про этот рай:
Иногда сэр Корстон видится ей с сигарой и «Джонни Уокером»,
Очень пьяным, бессонным, злым, за воскресным покером.
«Задолжал, вероятно, мелким небесным брокерам.
Говорила же – не играй». (С)

Ты говорил: "Убей ее! Кому она нужна, такая?
Ты знаешь, мне не до нее! И у меня, притом, другая!"
Убила. Кинула в сугроб. Распяла на кресте. Спалила.
В дубовый положила гроб. Оплакала. Похоронила.

Вдруг ты вернулся: "Откопай! К другому перешла другая.
Достань из гроба. Искупай. Ты это можешь, дорогая!"
Достала. Извлекла. Вернула. Одела в чистое белье.
Опять над ней слегка всплакнула. Сказала: "На, бери! Твое!"

Поморщился: "Была моложе! Красивей, выше, горячей,
Нежней, верней (в разлуке тоже), поинтересней, побойчей!
Шатается, дерзит, наглеет, чего-то хочет, пристает.
Опять готовить не умеет, опять шалит, опять поет!"

Насупил брови: "Надоела! Просил вернуться? Не смеши!
Чего ревешь? Ты пела? Пела! Иди куда-нибудь, пляши!"
Ушла, исчезла, испарилась, растаяла в густой толпе.
В колодце каплей растворилась, сама забыла о себе.

Кричал: "Иди сюда! Где шлялась? Одна? С мужчиной? Говори!
Молчи! Стой прямо, раз попалась! Не слышу. Громче!! Не ори!!!
Я добрый, умный, я прощаю. Ты не одна? Опять ты с ней?
Я с вами чокнусь! Отощаю! Я же просил- ее убей!

Ну, хорошо, пусть остается. Там есть собачья конура,
Пусть поночует, не загнется. Да что с ней станет до утра!"
Уснул родимый, утомился. Ее позвала - посмотреть.
"Хорош...Совсем не изменился. Вот лечь бы рядом - помереть...."

Она легла, к нему прижалась, вздохнула, чмокнула в висок.
И бездыханною осталась: ушла Любовь моя в песок...
Проснулся, глянул: "Околела! Я говорил - давно пора!
Меня Любовь твоя заела! Теперь избавились, ура!"

Смотрю: дурак, косой, убогий. И он мне нравился??? Ха-ха!!
Я ухожу! Уйди с дороги! Любовь? Какая чепуха!!
Ушла, оставила, прогнала, послала к черту, предала!
И долго-долго хохотала над той, вчерашней, кем была.

Ищу, вздыхаю, жажду встречи. Другого, лучше. Вновь и вновь.
Я средь других его замечу: созрела новая Любовь!

РУСАЛКА

Западный ветер погнал облака.
Забеспокоилась Клязьма-река.

С первого августа дочке неможется.
Вон как скукожилась черная кожица.

Слушать не хочет ершен да плотвиц,
Губ не синит и не красит ресниц.

• Мама-река моя, я не упрямая,
  Что ж это с гребнем не сладит рука моя?

Глянула в зеркало - я уж не та,
Канула в омут моя красота.

Замуж не вышла, детей не качала я,
Так почему ж я такая усталая?

Клонит ко сну меня, тянет ко дну,
Вот я прилягу, вот я усну.

• Свет мой, икринка, лягушечья спинушка,
  Спи до весны, не кручинься, Иринушка!
  1956

Тарковский Арсений

Вероника Тушнова ДОМ МОЙ - В СЕРДЦЕ ТВОЕМ

Знаешь ли ты,
что такое горе,
когда тугою петлей
на горле?
Когда на сердце
глыбою в тонну,
когда нельзя
ни слезы, ни стона?
Чтоб никто не увидел,
избави боже,
покрасневших глаз,
потускневшей кожи,
чтоб никто не заметил,
как я устала,
какая больная, старая
стала...
Знаешь ли ты,
что такое горе?
Его переплыть
все равно что море,
его перейти
все равно что пустыню,
а о нем говорят
словами пустыми,
говорят:
'Вы знаете, он ее бросил...'
А я без тебя
как лодка без весел,
как птица без крыльев,
как растенье без корня...
Знаешь ли ты, что такое горе?
Я тебе не все еще рассказала,
знаешь, как я хожу по вокзалам?
Как расписания изучаю?
Как поезда по ночам встречаю?
Как на каждом почтамте
молю я чуда:
хоть строки, хоть слова
оттуда... оттуда...

II

Мне казалось, нельзя,
чтоб 'Выхода нет'.
А вот оказалось, случается.
На год,
на два,
на десять лет
выхода нет!
А жизнь не кончается.
А жизнь не кончается все равно,
а люди встречаются,
пьют вино,
смотрят кино,
в автобусах ездят,
ходят по улицам
вместе... вместе...
Называют друг друга:
'Моя!'
'Мой!'
Говорят друг другу:
'Пойдем домой!'
Домой...
А ты мне: 'Куда пойдем?'
У бездомных разве бывает дом?

III

Дом — четыре стены...
Кто сказал, что четыре стены?
Кто придумал, что люди
на замок запираться должны?
Разве ты позабыл,
как еловые чащи темны
и какие высокие звезды
для нас зажжены?
Разве ты позабыл, как трава луговая
мягка,
как лодчонку рыбачью
качает большая река,
разве ты позабыл
полыханье и треск
сушняка?
Неужели так страшно,
если нет над тобой
потолка?
Дом — четыре стены...
Ну, а если у нас их нет?
Если нету у нашего дома
знакомых примет,
ни окон, ни крыльца,
ни печной трубы,
если в доме у нас
телеграфные стонут столбы,
если в доме у нас,
громыхая, летят поезда?..
Ни на что, никогда
не сменяю я этой судьбы,
в самый ласковый дом
не войду без тебя
никогда.

IV

Помню первую осень,
когда ты ко мне постучал,
обнимал мои плечи,
гладил волосы мне
и молчал...
Я боялась тебя,
я к тебе приручалась с трудом,
я не знала, что ты
мой родник,
хлеб насущный мой,
дом!
Я не знала, что ты —
воскресение, родина, свет!..
А теперь тебя нет,
и на свете приюта мне нет!
Ты не молод уже,
мой любимый?
А я молода?
Ты устал, мой любимый?..
А я? — хоть бы день без труда,
хоть бы час без забот...
Все равно –
в самый ласковый дом
без тебя не войду...
Дом мой – в сердце твоем!
Ты не думай, я смелая,
не боюсь ни обиды, ни горя,
что захочешь –
все сделаю, -
слышишь, сердце мое дорогое?
Только б ты улыбнулся,
только б прежним собой
становился,
только б не ушибался,
как пойманный сокол не бился...
...Знаешь ли ты,
что такое горе?
Его переплыть
все равно что море,
его перейти
все равно что пустыню,
да ведь нет другой дороги
отныне,
и нашла бы – так я не пойду
другою...
Знаешь ли ты,
что такое горе?

А знаешь ли ты,
что такое счастье?

Виктория Ветрова.

МЫ ОКАЗАЛИСЬ У ЧЕРТЫ

Уже стучится новый день.
Листва мои ласкает руки.
Но боль преследует, как тень.
Мы до сих пор с тобой в разлуке.
А в небесах горит звезда
И плачет первый дождь печальный...
Какая грустная листва.
Мы повстречались не случайно.
Мы повстречались не любя,
Теперь другого не приемлю.
И каждый день я звукам внемлю,
Но не могу вернуть тебя.
Зачем разрушены мосты?
Зачем обиды и обманы?
О, Боже, Боже, как же рано
Мы оказались у черты.
Последний звук ночных звонков
И мой чуть-чуть усталый шёпот,
И голос твой, и детский хохот -
Мои наивные мечты.
Но как смогла я отпустить
Без оправданья, без укора?
О, как же скоро, как же скоро
Мы разучились говорить.
Мы разучились понимать,
Друг другу разучились верить.
Как глупо было мне не знать,
Что боль с годами не умерить,
Любовь разлукой не унять.

Tanusik623: Когда миссис Корстон встречает во сне покойного сэра Корстона

сколько бы не читала ,каждый раз слёзы на глазах (
такое ..цепляет по-живому

"Ты не ходит ,сестренка ,замуж.
Не оставляй меня и маму .
Они тебе цветы подарят,
Потом посуду мыть заставят .
А ты посуду мыть не любишь.
И значит снова с нами будешь"

)))
Незавидная перспектива —
Быть истёртою в порошок.
После женского коллектива
И в чистилище хорошо!
На картинках видали бестий?
С них стекала густая слизь.
Если тётки слетелись вместе,
Значит бестии расползлись.
Тётка в сущности тише мыши,
Всё Окей! 36 и 6.
Но в количестве две и свыше
Начинается просто жесть!
Точно где-то сидит зараза —
Первобытная сволота…
Это он — коллективный разум,
Хоть разумного мало там.
Группа тёток — лихая группа
[Инквизиторов тайный штаб],
Есть задача — ни дня без трупа,
Больше группа — крупней масштаб.
Не от бедности, не от злости
Сердцу требуется резня:
Тётки моют друг другу кости,
Ведь без этого — депресняк:
Сразу — брешь в годовом балансе,
В кадрах — дыры от «А до Я»…
Потому-то я на фрилансе —
Ни-ко-му-не-ко-бе'ль-ная!
Сола Монова

Он холодный, он такой холодный -
На его ресницах снег не тает.
У природы нет плохой погоды,
Но его природа непростая.

То ли я ему совсем чужая,
То ли отключили батареи -
Я с ним постоянно простужаюсь
И потом недели две болею.

Людям очень нужно с кем-то греться…
Все уже себе понаходили.
Только у него другое сердце -
Маленькое сердце-холодильник.

Холодильник - славное местечко,
Чтоб хранить любовь, надежду, веру,
Но, когда его подносишь к печке,
Сильно уменьшается в размерах.

Я и он по-разному ранимы.
Близость не подходит для далеких -
И когда он всё-таки обнимет,
Я умру от воспаленья легких.

Сердце каждой мамы –
Сеточка из шрамов…
Каждый плач ребенка –крошечный рубец…
Сбитые коленки,
Кровь из пальца-венки….
Без таких отметок нет у мам сердец…

Кашель и ангина,
Жар у дочки, сына…
Точечки ветрянки, ночи, что без сна…
Кабинет зубного,
Страх и слезки снова…
Держит мама в сердце… Помнит все сполна…

Первые обиды-
Маленькие с виду…
Только сердце мамы чувствует их боль…
С каждым новым шрамом
Жарче сердце мамы…
-«Ты не бойся, крошка, я всегда с тобой.»

Солнышки взрослеют,
Ссорятся, болеют…
Постигают взрослой жизни виражи…
Но все так же мамы
Собирают шрамы…
Отпечатки боли … Острые ножи…

Эта связь, как чудо,
Держится повсюду…
Половину боли мама заберет…
Если сможет – больше,
Только бы подольше
Сил ее хватило... Знать бы наперед…

Если только надо,
Мама будет рядом…
Нужно – приголубит, нужно – помолчит…
Сердце каждой мамы –
Сеточка из шрамов…
Но без этих шрамов сердце не стучит…

К будущему снегу:

Снег скрыл от глаз гряду камней.
И вот земля -- небес бледней.
Одна лишь изгородь черна,
и снега нет на ней.

 Холодный лес прикрыла мгла.  
 Она сама светла, бела.  
 Одна лишь изгородь в снегу  
 стоит голым-гола.

 И едет всадник вдоль холмов.  
 Стирает конь следы волков.  
 Чернеет изгородь в снегу  
 и слышит звон подков.

 Пальто черней, чем первый грач.  
 Она слепа. Но он-то зряч,  
 но так же нем и так же глух  
 и, как она, горяч.  
                                            Бродский

и дочкино любимое...

У кошечки Молли и филина Филли
Денег было - что блох.
Меда купили и в море уплыли,
Зеленое, как горох.
Звезды светили. Чудился Филли
Тихой гитары звон.

• Ты меня любишь, милая, или
  Это волшебный сон?
  Сон…
  Это сон…
  Очень волшебный сон.

Но Молли пела: - Ты сильный, смелый,
И недурен лицом.
Не прочь я замуж, но только сам уж
Думай, как быть с кольцом…
Они плыли вперед целый день и год
К дереву Бонг в лесу,
Где Свин в парике резвится в реке
С кольцом золотым в носу.
В носу,
Да, в носу!
Кольцо у него в носу!

На шиллинг новый и мед терновый
Он обменял кольцо.
Назавтра венчал их Индюк величавый
С носом во все лицо.

На завтрак ели
Айву и тефтели,
А мед они пили в зной.
И рука в руке
На морском песке
Танцевали они под луной.
Под луной,
Ах, луной…
Вдвоем под одной луной!
(пер.Дины Крупской)

И двор пересекая по прямой
Сквозь сумерки и долгую усталость,
Подумаешь, как странно, боже мой,
Глядеть на то, что от тепла осталось.
Как будто оглянулся – и зима,
Как будто зазевался – и накрыло,
Как будто ничего не понимал,
А всё так ясно и прозрачно было.
И вспоминаешь азбуку молитв,
И забываешь давнюю беспечность,
Пока деревья стонут из земли,
Пока душа пускает корни в вечность.

Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив.

Молодая, с чувственным оскалом,
Я с тобой не нежен и не груб.
Расскажи мне, скольких ты ласкала?
Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?

Знаю я - они прошли, как тени,
Не коснувшись твоего огня,
Многим ты садилась на колени,
А теперь сидишь вот у меня.

Пусть твои полузакрыты очи
И ты думаешь о ком-нибудь другом,
Я ведь сам люблю тебя не очень,
Утопая в дальнем дорогом.

Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь, -
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.

Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только нецелованных не трогай,
Только негоревших не мани.

И когда с другим по переулку
Ты пройдешь, болтая про любовь,
Может быть, я выйду на прогулку,
И с тобою встретимся мы вновь.

Отвернув к другому ближе плечи
И немного наклонившись вниз,
Ты мне скажешь тихо: "Добрый вечер!"
Я отвечу: "Добры вечер, miss".

И ничто души не потревожит,
И ничто ее не бросит в дрожь, -
Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжешь.
С. Есенин

И он говорит ей: «С чего мне начать, ответь, — я куплю нам хлеба, сниму нам клеть, не бросай меня одного взрослеть, это хуже ада. Я играю блюз и ношу серьгу, я не знаю, что для тебя смогу, но мне гнусно быть у тебя в долгу, да и ты не рада».

Говорит ей: «Я никого не звал, у меня есть сцена и есть вокзал, но теперь я видел и осязал самый свет, похоже. У меня в гитарном чехле пятак, я не сплю без приступов и атак, а ты поглядишь на меня вот так, и вскипает кожа.

Я был мальчик, я беззаботно жил; я не тот, кто пашет до синих жил; я тебя, наверно, не заслужил, только кто арбитры. Ночевал у разных и был игрок, (и посмел ступить тебе на порог), и курю как дьявол, да все не впрок, только вкус селитры.

Через семь лет смрада и кабака я умру в лысеющего быка, в эти ляжки, пошлости и бока, поучать и охать. Но пока я жутко живой и твой, пахну дымом, солью, сырой листвой, Питер Пен, Иванушка, домовой, не отдай меня вдоль по той кривой, где тоска и похоть».

И она говорит ему: «И в лесу, у цыгана с узким кольцом в носу, я тебя от времени не спасу, мы его там встретим. Я умею верить и обнимать, только я не буду тебя, как мать, опекать, оправдывать, поднимать, я здесь не за этим.

Как все дети, росшие без отцов, мы хотим игрушек и леденцов, одеваться празднично, чтоб рубцов и не замечали. Только нет на свете того пути, где нам вечно нет еще двадцати, всего спросу — радовать и цвести, как всегда вначале.

Когда меркнет свет и приходит край, тебе нужен муж, а не мальчик Кай, отвыкай, хороший мой, отвыкай отступать, робея. Есть вокзал и сцена, а есть жилье, и судьба обычно берет свое и у тех, кто бегает от нее — даже чуть грубее».

И стоят в молчанье, оглушены, этим новым качеством тишины, где все кучевые и то слышны, — ждут, не убегая. Как живые камни, стоят вдвоём, а за ними гаснет дверной проём, и земля в июле стоит своём, синяя, нагая.
(с.)

Мама, алло! Ну, здравствуй, родная!
Как ты? Да, я-то нормально, спасибо.
Нет, не поздравил. Да, чё-то, не знаю…
Нет, не заеду. Когда? Будет видно.

Мама, алло! Как там брат? Не болеет?
Вы получили мои бандероли?
Кран протекает? А брат - не сумеет?
Что он - мальчишка? Пять лет ему, что ли?

Мама, алло! Как вы там, всё в порядке?
Да, ты писала. Отслужит, вернётся.
Школьные перебирала тетрадки?
Там, где без "л" написал я про солнце?

Мама, алло! Ну, не плачь... В выходные.
Может, попозже. Нет времени, мама.
Да, одеваюсь тепло… С шерстяными!
Кушаю тоже. Ну, мама… ну, мама!..

Мама, алло! Что такое случилось?
Мёду покушай, лимончики с чаем.
Нет, не смогу. В Новый год или после…
Дел очень много. Я тоже скучаю.

О, брат! Здорово! Я скоро приеду.
Как там мамуля? …
…Еду, брат.
Еду!

Вези меня ледянка в детство,
Где мне совсем не больно падать,
Где «Чур» от всех напастей средство,
Где каждая снежинка – радость…
Где папа – молодой и сильный,
Где плакать хочется без мамы,
Где лес и розовый, и синий,
И Дед Мороз такой румяный…
Где ничего вкусней сосульки,
Где сам себе игрушки клеишь,
Где каша манная в кастрюльке,
Где апельсин, когда болеешь.
Где горькая микстура в ложке,
Где с пенкой молоко в стакане,
Где в плед завернутая кошка,
Где тетя Валя на экране.
Где счастье – если мама дома,
Где горе – если спать ложиться,
И ничего ценней альбома,
И ничего страшнее «Мыться!»
Где мандарины пахнут ёлкой,
Где под столами новоселье,
Где нос кусает шарфик колкий,
Где угол – плата за веселье…
Где примерзают руки к санкам,
И где еще не стыдно плакать…
Вези меня вперед, ледянка!
Ты знаешь, я умею падать.

Если пусто в душе -
значит, время сменить маршрут.
запиши в голове разборчиво,
без чернил:
если любят тебя
— обязательно подождут,
если счастье придет
— значит, ты его заслужил.

сколько ни было б лет
— душою будь молодым
и не думай, когда
и где будет твой финал.
не любя́щих тебя
— спокойно отдай другим.
отраженье ищи в душе,
а не у зеркал.

если дом опустел
— не бойся покинуть дом.
если город не тот
— решайся и двигай прочь!
если ленишься ты
— все дастся с трудом,
и никто и ничем
не сможет тебе помочь.

если враг у тебя
— врагу пожелай добра.
к каждой мелочи в жизни
всегда будь открыт и рад.
если просят уйти
— то, значит, тебе пора,
и не смей никогда
с укором смотреть назад.

и не бойся искать
— такие свое найдут!
и не бойся терять
на это ни лет, ни сил!

если любят тебя
— обязательно подождут,
если счастье придет -
то, значит, ты заслужил.

А за окном гуляют Дождь с Дождихой…
(Мне жаль, что люди видят только дождь).
Она с ним по бульвару бродит тихо,
А он ей заливает… Ну и что ж…
Шуршат листвой, укутываясь в вечер,
Сегодня им не хочется спешить.
Для них ведь осень — это время встречи —
Особенное время для души.
Они негромко шлепают по лужам,
Стуча морзянкой капельной: прием…
Дождю с Дождихою совсем не скучно
Шагать по мокрой осени вдвоем…

По небу летят утки.
Летит уголком стая.
Мне хочется к ним жутко.
Они же - на Юг, знаю.
Они зимовать будут
В каком-нибудь там Чаде,
А я тут бумаг груду
ЛопАчу жратвы ради.
Их будут кормить дети,
Им будут махать руки,
Им солнце всегда светит.
Я к уткам хочу, ски!
Я к уткам хочу, гады!
Чтоб стала мечта - былью!
Свободы хочу ради!
И чтоб за спиной - крылья!
И чтоб вместо ног - лапки,
И чтобы как все - крякать
И чтоб - не нужны тапки,
И чтоб - нипочём слякоть!
И чтобы моя Нюся
(Она, как и я, утка)
Ушла б от меня к гусю,
А я бы страдал жутко.
И чтоб я летел, плача
В красивейший день, летом
И тут бы в меня, значит,
Предательски, влёт, дуплетом.
Мой трупик несёт Бобик,
Хозяин его хвалит,
Утятница - мой гробик,
Стакан до краёв налит.
В живот насуют яблок
И салом натрут шкурку
А после - сожрут, пдлы,
А после - споют «Мурку»…
А после - ещё песню
Про то, как «летят утки».
Я - так не хочу. Честно.
Мне даже чуть-чуть жутко.
Я лучше куплю водку,
Я лучше попью сутки,
Я знаю теперь чётко:
Не надо мне быть уткой!

P.S. Всё ужасно в жизни зыбкой.
В общем, я хочу быть рыбкой!

Пахнет грустью южный ветер -
Вечный эмигрант -
Он вернулся на рассвете
Из далеких стран -

Пахнет ветер чем-то новым -
Портом и людьми -
Южный ветер - я готова -
В даль меня возьми!

Эмили Дикинсон